У Юозаса чертовски говорящие глаза, и даже очки не умаляют редкого дара произносить монолог без слов. Один из лучших прибалтийских актеров и сотрудник литовского посольства, Будрайтис принимает журналистов с усмешкой: ну что я могу еще сказать? Так, не находя особого смысла в разговоре, DE I узнал об украденном фотоаппарате «Зенит», которым Юозас учился фотографировать, о горячей ржаной вороне и женщине на песчаной диете. Но начали мы традиционно – с кино.
...
DE I: Вы были когда-нибудь в состоянии крайнего одиночества?
Ю.Б.:
Да. Когда лежал в больнице. Двигаться нельзя, три месяца в корсете на спине. Было ужасно, и мысли разные лезли. Я попал в очень серьезную аварию. На съемках эстонского фильма «Последняя реликвия» вместе с лошадью сорвался в обрыв. Спасал только юмор. Приходит усатый хирург, смотрит в мою тумбочку, спрашивает, где коньяк. Я сразу жене говорю: неси, надо дать. Хирург во второй раз приходит, я открываю тумбочку: «Вот, доктор, коньячок для вас». Он как затопает на меня: «Это тебе надо пить коньяк. По пятьдесят грамм каждый день». Пришлось пить. Со мной в палате еще 28 гавриков лежали, и все кричали: «Ну, Пушкин, как ты там? Коньяк есть?» Пока болел, не брился, оброс сильно. Бакенбарды, как у Пушкина выросли
Полную версию читайте в журнале DE I/DESILLISIONIST №19-20
© DE I / DESILLUSIONIST №19-20. «ПУБЛИЧНОЕ ОДИНОЧЕСТВО»
|